Цвет по гороскопу

@темы: гороскопы

---

Сон

Этой ночью мне приснился Хао
Только почему под конец сна он превратился в Дракулу, для меня остается загадкой...

@темы: Хао Асакура

---

Йоханэ и Охатиё

Расчлененка XDD Я сочувствую Йоханэ и Охатиё




Источник - twitter.com/NANBERTAKAHI/media

@темы: Охатиё, Йоханэ Асакура

---

ШК

А еще очень порадовала Йохао88. Давно она не рисовала по ШК.


Sketchy sketch... by ~Yohao88 on deviantART

Ну и еще пара картинок.


Shaman King-Anna, Yoh and Manta by ~xxLawliet on deviantART


Oboro Daikyoh by ~xxLawliet on deviantART

И Жанна


Iron Maiden Jeanne!! shaman king!! by ~kasumiau on deviantART

@темы: Хао Асакура, Йо Асакура, Манта Оямада, арт, Анна Кёяма, Железная Дева Жанна, рисунки, Оборо Дайкё

---

К Хэллоуину

---

Йо Асакура

Йо, ты прекрасен!



Автор рисунка Сайо. twitpic.com/dgupb3

@темы: Зеро, Йо Асакура, Шаман Кинг, арт, рисунки

---

Шаман Кинг Флауерс 18 глава

18 глава Шаман Кинг Флауерс и мноооого Хао
raw.senmanga.com/Shaman_King_-_Flowers/18/1

---

Тест

Кто бы из вас получился:Мангака , Косплеер , или сейю?

Вы косплеер х)

Вы мангака! 77 %

Вы Сейю *О* 56 %

Пройти тест на:

Looma.ru

@темы: тесты

---

Матамунэ

Матамунэ красавчик


Matamune by ~jannechan on deviantART

@темы: арт, рисунки, Матамунэ

---

Цветная манга

Девиант Арт меня порадовал

Давно хотел покрасить эту картинку. А вот на девианте нашел ее цветной )


Hao and his crew by ~Leosanze on deviantART

Ну и еще некоторые картинки. Тоже красивые.


Hao Asakura by ~Leosanze on deviantART


Yoh, Len and Hao take a bath by ~Leosanze on deviantART


Matamune on the roof by ~Leosanze on deviantART


Len Tao y Bason, Chinese Fury by ~Leosanze on deviantART


Horo Horo vs Aporo by ~Leosanze on deviantART


Yoh and Amidamaru, Natural by ~Leosanze on deviantART


infernal hao by ~Leosanze on deviantART


Horo Horo, Protector of Earth by ~Leosanze on deviantART


Iron Angel Zelel by ~Leosanze on deviantART

@темы: Хао Асакура, Йо Асакура, Рен Тао, арт, рисунки, манга, Матамунэ, Хорокеу Усуи

---

Шаман Кинг Фунбари Спиритс

30.09.2013 в 22:38

Пишет  *Хельга*:

Shaman King Funbari Spirits
Забавные бои. Смотреть стоит хотя бы ради пинающей Рена ногами Анны и топчущего Хоро Духа Огня И знаменитого "чичиенна" Хао, разумеется.

@темы: видео, Хао Асакура, Йо Асакура, Рен Тао, Шаман Кинг, Анна Кёяма, игры, Хорокеу Усуи

---

Реклама

Новое сообщество, посвященное близнецам Асакурам Хао и Йо.

<a href="http://asakura-twins-hao-yoh.diary.ru/" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/1/8/1/3181960/79550403.jpg"></a>

@темы: Хао Асакура, Йо Асакура

---

27.09.2013 в 22:14

Пишет  Meryo:

Мерио с какого перепугу решила поставить эксперимент, в который не верила с самого начала. Но интересно все-таки было.
Бла-бла-бла. Короче - это картинки по ШК.

Хао Асакура

Йо Асакура

Рен Тао

если честно, ми чуть подустала, поэтому далее

Остальные, кого нашла, и вместе

Эту нужно было к остальным картинкам по Рену, но я уже не дойду до этого.

@темы: Хао Асакура, Йо Асакура, Рен Тао, Марион Фауна, Шаман Кинг, арт, Анна Кёяма, Лайсерг Дител, рисунки, Йохан Фауст 8, Хорокеу Усуи

---

Троллинг

Новый клип Филлипа Киркорова - Троллинг. Я умер, когда смотрел

@темы: видео, клипы, песни

---

Оммёдзи

30.01.2013 в 19:14

Пишет  Merrybran Brandybuck:

Пара историй)
Здравствуйте! Я надеюсь, сообщество еще живо. Очень понравился в правилах пункт про пусю, не смогла пройти мимо, очень смеялась - и потому расскажу пару историй о том, что же пропущено в "Онмёдзи 2" между двумя последними эпизодами.

История 1. "С облаком на руках".
Гэнкаку ушел и призраком бродил где-то по деревне, Хиромаса слышал его причитания, безумные и отчаянные. Ему не было больше дела до Гэнкаку.
Однако заклинание сумасшедшего колдуна, видимо, подействовало: Сэймей, как и прежде лежал на каменном полу, раскинув, точно птичьи крылья, рукава белого каригину, к которому словно бы и не пристает бренная грязь, но теперь скорее можно было подумать, что он спит, хотя Хиромаса не мог различить дыхания или ощутить тепла кожи. Казалось, сам поток жизни почти перекрыт, но капает по капле жизненная сила, не дающая онмёдзи умереть, словно заклятие Гэнкаку пробило брешь в сковавшем его смертном холоде. И долго еще жизнь будет пробивать себе дорогу, долго еще Сэймей будет балансировать на грани чего-то, что не ведет ни в нирвану, ни к новым перерождениям. Впрочем, думал Хиромаса, - пусть болезнь будет долгой, лишь бы друг остался жив.
И потому пора было уходить, доставить Сэймея домой. Возможно - позвать других онмёдзи, или бонз, или еще кого-то, кто умеет врачевать магические раны. Хиромаса даже был готов отправляться в одиночку в лес Синода - или где там живут кицунэ: чудесные лисы не могут бросить родственника в беде, ведь не случайно ходит эта молва... Но сперва следовало оказаться дома.
Послать за повозкой было некого - да и негоже распространять слухи о том, что Минамото но Хиромасау видели на развалинах поселения Идзумо, так что предстояло нести друга на руках. Он склонился к Сэймею, подхватил его под плечи и под колени, поднял. Повисла окруженная рукавом безвольная рука, голова онмёдзи легла Хиромасе на плечо - доверчиво, словно голова ребенка. Словно кошка лбом ткнулась - и Хиромаса с удивлением обнаружил, что его ноша почти ничего не весит. Это пугало, лишний раз напоминая, что его друг - не просто человек. Но и вселяло надежду, потому что другой на месте онмёдзи давно бы умер. Хиромаса перехватил Сэймея поудобнее и зашагал по ступенькам.
Когда он вышел из деревни, идти стало труднее. Развевающееся на ветру белое каригину закрывало обзор, а разбитая заброшенная дорога все норовила выскользнуть из-под ног, сорваться с каменистого склона и осыпаться острым крошевом. Трудно устоять на ногах и боязно уронить свою ношу. Конечно, было бы удобнее нести колдуна, перебросив его тело через плечо, как тюк, но Хиромаса слишком хорошо помнил о кровавой ране слева под ребрами онмёдзи, такой страшной там, в мире богов, но словно бы исчезнувшей в этом мире. Да, в этом мире рана не видна - но кто знает, может и здесь она способна причинить Сэймею боль. Кто знает? Хиромаса решил не рисковать.
Тело колдуна все еще не имело веса. казалось, отпусти его, и он поплывет по воздуху, как облако. А может быть, Хиромасе так только казалось. Трудно понять. Впрочем, наваждение скоро прошло. Когда дорога обогнула гору Атаго, и стали видны столичные крыши, Хиромаса вдруг заметил, что Сэймей с каждым шагом становится тяжелее. А когда они добрались до столицы, онмёдзи весил уже столько, сколько положено весить мужчине его лет. Немногим меньше самого Хиромасы. Тащить его стало очень тяжело.
Улицы Хэйан-кё встретили их тишиной и странным безлюдьем, словно возвращенная из небытия велением Аматэрасу столица мира и покоя еще не ощутила себя вполне живой, - и Хиромаса не знал, радоваться ли тому, что никто не видит, как придворный третьего ранга несет на руках величайшего столичного онмёдзи - или же печалиться, что никто не придет на помощь. Так или иначе, он был очень рад, когда оказался перед расписанными пентаграммами воротами. Распахнутыми, как всегда.
Пронеся Сэймея через сад, он осторожно опустил его на край террасы, разулся и прошел в дом. К счастью, хотя бы футон в этом необычном доме держали где положено.
Вечерело. Постепенно на город опускался тихий и ясный летний закат, и Хиромаса подумал, что лучше уложить друга здесь же, на террасе. Он выпутал Сэймея из каригину, стянул с него башмаки. Ступни были теплые, и Хиромаса счел это добрым знаком. Он уложил колдуна в постель, сел поодаль и задумался.
Хиромаса был так устроен, что размышления у него лучше всего выходили, когда в руках оказывалась флейта. Он достал инструмент и с интересом его осмотрел. На этой флейте он играл прошлой жуткой ночью, эта флейта побывала с ним там и, наверно, и тут она будет звучать так же, как и в том мире. Странно. И он даже сможет сыграть на этой флейте ту же мелодию. Как он понял теперь, та мелодия до сих пор неотступно следует за ним. Она сопровождала его весь этот трудный день, и наконец пришло время дать ей звучать.
Он поднес флейту к губам, заиграл - и где-то в запредельной дали, от которой отделял его целый день с облаком на руках - ему отозвались рыдающие звуки бива.

История 2.
И тут даже шапка имеется...=)

Название: "Лучшее колдовство"
Автор:  Merrybran Brandybuck
Бета: отсутствует. Корректура, редактура, плодотворные идеи и обсуждения -  Hemem,  Abobora
Персонажи: Абэ но Сэймей, Аматэрасу, Минамото но Хиромаса, Мицумуши.
Рейтинг: 30+ (в терминологии  Кодзю Тацуки)
Размер: 12 496 зн.

Описание: Сэймей переодевается богиней-обманщицей и вершит свое лучшее колдовство. Ситуация имеет для него ряд персональных последствий.

Это была прекрасная идея, его лучшее колдовство.
Облачаясь в одежды жрицы, он испытывал сосредоточенное любопытство, подобное тому, какое бывает, когда бежишь по следу, и снег вкусно хрустит под лапами. Вот след кончается, погружаешь в нору черный влажный нос, жмуришь глаза от азарта и удовольствия, - и сливаешься со снежным полем, невидимый и притаившийся, втягивая в себя дух обитателя норы и все его секреты. И неважно, чем кончится игра.
То же было и сейчас.
Он всегда находил особое наслаждение в постижении сю*. Ему нравилось давать имена и придумывать законы для вещей, деревьев, трав, животных, птиц, слов и знаков. На все это он легко накладывал заклятия. Не делал он исключения и для себя самого, на ходу меняя и пересочиняя свои собственные правила игры и становясь тем, чем хочется. Но никогда без нужды не накладывал он сю на людей. Люди слишком крепко держатся за свою природу и сами слишком любят давать всему имена и придумывать законы, хоть и не понимают этого. Им вредит постороннее вмешательство. Так с ними шутить грешно и неинтересно.
Его не слишком заботила возможность остаться в людских легендах, и не очень-то занимала судьба гибнущего мира. Невелика разница, этот мир или какой-то новый - но до чего же хотелось попытаться наложить сю на бога. И как хорошо, что Хиромаса вызвался пойти с ним. Было бы трудно танцевать без него, без его флейты.
И флейта была. Она вела, звенела, и, повинуясь ей, он танцевал. Кружился, вскидывая рукава. Лисьим хвостом льнули к ногам алые жреческие нагабакама, и хотелось отсчитывать ритм: ю-ууу, ю-ууу... **- чтобы Хиромаса не сбился, чтобы вел мелодию, от которой так тепло в сердце и так легко творить чудо.
Хороший человек - Хиромаса. Человек. Хороший. Человек... Что такое человек? Сю. Не более, но и не менее. В себе он этого сю почти не ощущал. И потому умел быть человеком сознательно, выбирая лучшие поводы: книга, гриф бива под пальцами, близость с женщиной, гладкий шелк под ладонью, кисть и бумага, стихи под цветущим деревом, сакэ, разговор с другом... А смотреть на луну лучше в одиночку. Вытянувшись на террасе дома до сладкой боли в лапах, чтобы свет обнимал тело. И тогда можно любоваться не только луной, но и искрящимся в ее лучах собственным белоснежным мехом. Порой ему хотелось всегда оставаться человеком, быть таким же настоящим, как Хиромаса, так же остро и всерьез переживать каждый миг человеческой реальности, быть уверенным в его важности. Но мешало сознание, что и это – только сю.
Танцуя для богини, он освободил разум и не определял своего сю. Он был не человек, не кицунэ, не онмёдзи, не Абэ но Сэймей. Только звук флейты, летящие одежды, звон судзу в руке, безмолвная и внятная речь веера. Он струился, рассыпался искрами, тёк бесконечным потоком. И даже когда напал Гэнкаку, он не остановился и продолжал течь между явью и мороком. Он умел не задерживать ум ни на чем. Ни на миг.
А потом наступила определенность. Она застряла ледяной болью под ребрами, сковывая разум и тело таким сю, которого он не мог снять. Он замер, ощутив на лице дыхание своего бога***. И рухнул.
Сэймей не знал, сколько длилось беспамятство. Очнувшись, он на мгновение испытал восторг: получилось, лучшее в его жизни колдовство получилось - и это тут же сделалось неважно. Было больно, и нужно было стараться не вдохнуть слишком глубоко, чтобы не потревожить рану. И хотелось глубоко дышать, потому что воздуха не хватало, и эта борьба с болью за каждый вдох пробуждала острое чувство реальности. Наверно, никогда он не был более человеком, чем в эти бесконечные минуты перед лицом Аматэрасу. Боль делает тело чересчур материальным, а в осознании своей беспомощности и смертности слишком много человеческого. Трудно не чувствовать себя живым, когда ясно ощущаешь, как жизнь стекает по боку горячими неостановимыми струйками, и как сковывает нездешний холод.
Друг Хиромаса, делясь теплом, держал его в объятиях, осторожно и крепко, словно боялся, что колдун исчезнет. Конечно, он ничего не мог сделать, но от его заботы и сочувствия было легче.
От Хиромасы пахло страхом, горем и нежностью, и Сэймей подумал, что он не первый, кто умирает на этих руках. Это было очень грустно. Он не испытывал иллюзий на свой счет и понимал, что умирает. Страшно не было, онмёдзи слишком много знают о мире, чтобы бояться хорошей смерти. А это была хорошая смерть – перед лицом богов, на руках друга. Только было жаль этих добрых дружеских рук.
Последнее, что он помнил, была обращенная к нему ободряющая улыбка Аматэрасу. Он хотел ответить, но сил больше не было. Глаза заволокло белой пеленой, и все исчезло.
***
Сэймей проснулся от ощущения удивительной цельности. Он несомненно существовал. Весь и сразу каждое мгновение, и не было нужды в самосознании. Он лежал на краю просторной деревянной террасы, и перед ним тихо шелестел росистый утренний сад. Было немного зябко, и он свернулся клубком, закрыл нос лапой. Хорошо. Можно сколько угодно лежать и одним глазом смотреть, как ветер осторожно перебирает траву и ветки деревьев.
Он услышал за спиной легкие шаги, но не стал поворачиваться. Ветер ласково гладил по щеке, и двигаться было лень. Он прикрыл глаз и притворился спящим.
-Ты не спишь, - сказал женский голос. Он оглянулся. Аматэрасу стояла над ним и улыбалась. Она выглядела почти обычно, только словно бы чуть светилась изнутри. Он поднялся, принял строгую церемониальную позу и, коснувшись кончиками пальцев золотистых досок террасы, низко, почтительно поклонился.
-Не надо так строго, Сэймей, - улыбнулась она. – И это – игра.
Богиня села рядом, а он снова лег, вытянув лапы и краем глаза любуясь переливами утреннего света на своем белоснежном меховом боку. Аматэрасу молчала и улыбалась. Он повернул голову и спросил.
-Что со мной случилось, госпожа?
-Твоя рана… - она чуть помедлила с ответом. – Она смертельная, ты ведь знаешь.
Он кивнул и задумчиво уставился на вздрагивающие на ветру ветки.
-Значит, я все-таки умер, - проговорил он. Бедный Хиромаса.
-Нет, - ответила Аматэрасу, – не совсем.
-Как это? – он приподнялся на локте и посмотрел на нее снизу вверх.
-У каждого смертного есть свой способ умереть. Подлунным миром правят время и смерть, и никто из его обитателей не знает, где встретит смерть и когда кончится его время ,- заговорила Аматэрасу. - Но тебя смерть встретила в мире богов и поразила волшебным оружием. И это особый случай. Смертный в мире богов и так не может оставаться по-настоящему живым. А времени здесь нет вовсе.
-Я понял, - кивнул Сэймей. - Но раз я не был по-настоящему живым...
-Нет, умер ты по-настоящему, - Аматэрасу с улыбкой покачала головой. - И ты знаешь, что бывает, если попытаться вернуть умершего в мир людей. - Сэймей кивнул и нахмурился. Аматэрасу продолжила, - Но в этом мире смерть не властвует. Поэтому, когда Гэнкаку попросил меч Сусаноо вернуть тебе возможность умереть еще раз, у него получилось. И теперь только от тебя зависит, умер ты или нет. Это награда. Твоей кровью заплачено за спасение человеческого мира, смерть перед тобой в долгу, и поэтому ты можешь выбирать. Ты можешь продолжить жизнь в мире людей, и тебе будет возвращена возможность встретить смерть, а можешь остаться здесь, среди богов.
-Вот оно что… - пробормотал он и снова сел. Расправил рукав каригину и замер, пристально изучая шнурок по краю рукава. Потом повернулся к Аматэрасу. - Это очень неожиданный выбор, госпожа, - проговорил он. – Я бы хотел подумать.
-Конечно, - улыбнулась богиня. – Думай сколько хочешь. Время – это тоже иллюзия. Выпьешь сакэ?
-С удовольствием.
Столик с сакэ и чашечками появился на террасе сам собой, гость и хозяйка сели друг против друга, и Аматэрасу налила сакэ в чашечку Сэймея.
-Госпожа, - спросил он, с поклоном принимая чашечку, - каково это - быть богом?
-Все, что случится -
Одно лишь мгновение
За моей спиной. - сказала Аматэрасу и поднесла свою чашечку к губам.

Сэймей тоже пригубил сакэ и задумался. Всемогущество, всеведение, непостижимая полнота бытия, способность участвовать в каждом мгновении существования мира от начала до конца - вот что ему предлагали. Наслаждаться падением каждого лепестка с каждого дерева, которое когда-либо цвело или когда-нибудь зацветет в этом мире. Существовать вне времени, вне пространства, вне правил и форм - вне сю. Освободиться от иллюзий...
Но кто через тридцать лет изгонит демона из тела бессмертной женщины, продающей себя за плавник сушеной рыбы? Кто изгонит демона через шестьдесят лет, если он не доживет или не оставит себе смены? И чем заполнить дыру в сердце друга Хиромасы? Он знает, что это иллюзии, всегда знал и всегда будет знать - но люди играют всерьез, по правилам, которые диктуют смерть и время. И он может принять эти правила, предпочтя полноту единственного мгновения полноте вечности. Что ценнее вечность или мимолетность? Трудный выбор... Впрочем, время - иллюзия, и торопиться некуда. А выбор подождет. Если он правильно понял Аматэрасу.
Он отставил чашечку, взглянул на богиню и спросил:
-Госпожа, правильно ли я тебя понял, что могу думать столько, сколько захочу?
Аматэрасу кивнула.
-Но если время иллюзия, - продолжил Сэймей, - то иллюзия также и место?
-Верно. - она улыбнулась.
И тогда Сэймей вновь принял официальную позу и, коснувшись пальцами пола, заговорил.
-Блистательная госпожа, я благодарен за бесценный дар, которым боги решили наградить меня. Но я не могу принять решение прямо сейчас. Дар богов для меня слишком щедр. Это слишком сложный выбор, а я всего лишь смертный из подлунного мира и не могу быстро принять решение. Разрешит ли мне милосердная госпожа вернуться в мир людей и там продолжить размышлять о том выборе, который мне предложен? Когда я как следует все обдумаю, я вознесу молитву к сияющей богине в надежде быть услышанным.
Аматэрасу рассмеялась и встала.
-Ты настоящий онмёдзи, Сэймей, и ты хитрый лис. Да, ты можешь и это. Все в мире иллюзия и нет никакой разницы, где и как ты станешь обдумывать свое решение. Твоя смерть в твоих руках и ты можешь ею распоряжаться так, как захочешь. Но постарайся все-таки сделать выбор. До встречи.
Богиня подошла и склонилась к нему. Потрепала его по холке и почесала за ухом. Возникло острое желание подпрыгнуть и лизнуть ее в нос, но он только неторопливо, почтительно поклонился. Когда он выпрямился, Аматэрасу нигде не было.
***
Сэймей взял в руки стоящую подле него чашечку, сделал глоток и задумчиво произнес:
За моей спиной
Солнце идет по росе.
Я возвращаюсь.
-Сэймей-сама! - окликнул его знакомый голос. Такой звонкий, такой домашний. Мицумуши. - Я искала вас, господин, мне показалось, вы захотите отправиться домой.
-Да, помоги мне, - он сошел с веранды и приблизился к Мицумуши. Алый, синий, желтый, белый, - нежный и яркий перелив трепетных крыльев, легкий радостный полет - и он очнулся.
Несколько секунд ушло на восстановление правил этой игры. Первым из них была телесная определенность. Закатное солнце щекотало веки, тело, еще не принявшее его сю, слушалось неохотно. Сейчас он был человек и он был слаб. Ничего, это пройдет. Каждой забытой игре приходится учиться заново.
-Сэймей! - друг Хиромаса. Рядом. Для него это не игра. Губы сами расплываются в улыбке: хороший он человек. И хочется ему рассказать обо всем, что случилось, о чем попросил богов царь Идзумо - но язык еще заплетается, и выходит только "Гэн... ка... ку". И приходит в голову, что об остальном лучше помалкивать.
***
Уже стемнело, а они с Хиромасой все еще сидят на краю веранды. Мицумуши бесшумно прогуливается по саду, то и дело сверкая в свете фонаря разноцветными бликами, Хиромаса от волнения и радости много ест и много жестикулирует, рассказывая, с какими приключениями он доставил беспамятного Сэймея домой. Сэймей, опершись спиной на столб веранды, подкрепляет возвращающиеся силы при помощи сакэ и с улыбкой смотрит на друга.
-Все было как во сне, - вдруг серьезно говорит Хиромаса. - Ты не отвечал, не открывал глаза. Я думал, ты умер.
-А я вот не умер, - отзывается онмёдзи. И думает: "Успею еще..."

Примечания

Примечания:
* Иероглиф сю (数, su:, устар. 數 ) - это одновременно - закон, число, исход, результат, судьба. Самое короткое сю - это имя. Форма предмета - это тоже сю. Как и его назначение. Удивительным образом это понятие объединяет в себе разведенные в античной философии понятия идеи и внутренней причины. В общем и целом, любое явление мира можно описать через сю.
** Примерно такими возгласами исполнитель на барабанах цудзуми управляет музыкантами в ансамбле японских инструментов. Характер выкрика содержит понятную для музыкантов информацию о следующем ударе в барабан.
*** Богом онмёдзи является Тайзан Фукун.

@темы: Абэ но Сеймей, фанфики, оммёдзи

---

Моно но аварэ

13.09.2011 в 21:57

Пишет  Northern Fox:

Моно-но аварэ
Автор: glitterburn
Переводчик: koudai
Бета: Northern Fox
Иллюстрация: Northern Fox
Пейринг: Минамото но Хиромаса/Абэ но Сэймэй
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Разрешение на перевод: получено
Описание: В саду Сэймэя цветут все деревья кроме одного, и Хиромаса полон решимости узнать в чем же дело.
От переводчика: автор написала несколько десятков совершенно замечательных фиков по Onmyoji, которые я очень рекомендую прочитать, если есть такая возможность. Cреди них практически нет работ с высоким рейтингом, однако история везде очень интересная, написано легко, с уместным юмором и хорошо проработанной матчастью.

Моно-но аварэ*

Сад Сэймэя не подчинялся ни одному из законов природы. Летние цветы в нем распускались зимой, слива стояла в цвету круглый год, а хрупкие декоративные растения тянулись к солнцу с упорством сорняков. Хиромаса попытался заняться учетом и бродил по саду со свертком простой тутовой бумаги и чернильной кистью, чтобы записать названия растений. Мицумуси** помогала ему, так как Сэймэй, казалось, решил игнорировать собственный сад и не испытывал никакого интереса к произрастающей там флоре.
- Тогда зачем тебе сад? - спросил Хиромаса.
Сэймэй наградил его изумленным взглядом:
- Потому что он тут растет.
Хиромасе понадобилась неделя, чтобы убедиться в бесполезности своей затеи. Каждый день, когда он возвращался к своим записям, учтенные растения были уже в другом месте. Когда Хиромаса упомянул этот сверхподозрительный факт в разговоре с Сэймэем, его друг просто пожал плечами:
- Это же растения.
- Да, но Сэймэй... растения НЕ ДВИГАЮТСЯ.
И Сэймэй наградил его еще одним вежливым сочувствующим взглядом.
- Они растут.
На этом Хиромаса прекратил задавать вопросы и занялся тем, чем подобает заниматься любому джентльмену знатного происхождения и хороших вкусов - он сидел у Сэймэя на веранде, пил саке и любовался текущим состоянием сада, не задумываясь о времени года.
В углу сада, невидимое с веранды, росло дерево, которое никогда не распускалось и не цвело. Хиромаса заметил его голые ветви однажды поздним летом, когда помогал Сэймэю приводить в порядок домашний храм.
С руками, полными свечных огарков, Хиромаса повернулся к солнцу и улыбнулся, вдыхая теплый благоухающий воздух. Его взгляд прошелся по сдержанной линии крыши дома и остановился на распростертых корявых ветвях. Его тело вдруг почти болезненно содрогнулось, хотя никакой причины для этого не было.
- Сэймэй, - сказал он, указывая подбородком, - что это за дерево?
Сэймэй на мгновение застыл, а затем как ни в чем не бывало продолжил оттирать застывший воск с камня. В сторону, указанную Хиромасой, он даже не посмотрел.
- Это не важно.
- Оно выглядит мертвым, - заметил Хиромаса с сомнением, хмуро разглядывая дерево. - Как оно может быть мертвым? Все остальное в твоем саду живое. Это дерево заболело?
- Не знаю.
- Оно выглядит таким грустным и одиноким. Таким уязвимым с этими голыми ветками, - Хиромаса вздохнул, потому что жалость к дереву сжала его сердце. - Ты можешь ему помочь?
Сэймэй начал выказывать признаки раздражения.
- Это дерево.
- Но о нем все равно нужно заботиться!
Удивленный и немного обиженный резкостью Сэймэя, Хиромаса сделал несколько шагов от храма - ближе к дереву. Когда он оглянулся, Сэймэй наблюдал за ним, и лицо его выражало неуверенность и беспокойство.
Хиромаса смягчился.
- Если хочешь, я могу расспросить императорских садовников. Деревья иногда просто спят, как некоторые животные зимой. Может быть, есть способ вернуть ему доброе здоровье. Только скажи мне, что именно это за дерево, и я сделаю все возможное, чтобы помочь.
- Это вишня, - сказал Сэймэй. - И она мертва, - он быстро собрал оставшиеся после уборки вещи и направился обратно в дом.
Хиромаса проводил его взглядом и снова повернулся к дереву.
- Не думаю, что она мертва, - пробормотал он, но если Сэймэй его и услышал, то не подал виду.

В следующий раз придя к Сэймэю, Хиромаса специально прошел через сад и обнаружил огромный куст азалии - больший, чем любая азалия, видимая им в своей жизни - который вырос как раз напротив мертвой вишни. Азалия цвела на удивление пышно - целое буйство оттенков и настоящее цветочное чудо - но Хиромаса все равно разглядел за ней черные голые ветки вишни.
- Она не умерла, - прошептал он, и отрицание звучало как обещание. - Она не умерла, Сэймэй.

К весне Хиромаса успел забыть о мертвом дереве, но когда вишни, окаймляющие бульвары Хэйан-кё***, выбросили бутоны, а императорские деревья уже буйно цвели, его мысли снова вернулись к печальному дереву из сада Сэймэя. Он послал своих слуг расспросить дворцовых садовников о том, какой уход требуется вишневым деревьям, и, вооруженный этим знанием, отправился к своему другу.
Он обнаружил Сэймэя на веранде - кувшин с вином и две чашечки рядом с ним, и низкая широкая жаровня прямо перед ним.
На полу, вполовину скрытая его широкими рукавами, лежала стопка писем.
Хиромаса поприветствовал Сэймэя и опустился на свое обычное место, грея руки над жаровней. Он заметил кусочки несгоревшей бумаги и обрывки лент между углями и бросил на Сэймэя вопросительный взгляд.
- У тебя вишневый лепесток на шляпе, - отметил Сэймэй.
- О! Спасибо, - Хиромаса протянул руку, провел по гладкому верху и потеребил кончик своей шелковой придворной шляпы. Несколько бледных цветов скользнуло вниз, на его плащ, и он поймал их пальцами, улыбаясь хрупким лепесткам.
- Выпить.
Сэймэй поднял следующее письмо, которое было написано на розовой корейской бумаге, перевязано зеленой лентой и украшено веткой цветущей вишни. Даже не заглядывая внутрь, Сэймэй отправил его в жаровню - лепестки и все остальное.
Хиромаса изумленно уставился на него.
- Сэймэй!
- Выпить, - снова сказал Сэймэй. - О Небеса, как я сейчас этого хочу.
Напряженно поглядывая на огонь, пожирающий письмо, Хиромаса наклонился вперед и разлил вино. Он протянул чашечку Сэймэю, который одним глотком выпил ее и вернул, предлагая наполнить снова.
- Это время года ужасно утомляет, - пробормотал Сэймэй и выпил вторую чашечку, прежде чем взять следующее письмо из кучи под рукавом. Послание было составлено на светло-зеленой китайской бумаге, перевязано розовой лентой и украшено еще одной веткой цветущей вишни.
Сэймэй и его отправил в жаровню, не вскрывая.
- Не стоит ли хотя бы взглянуть, о чем пишут? - спросил Хиромаса.
- Нет, - Сэймэй взял бронзовые щипцы и помешал угли. - В них одно и то же, год за годом. Отвратительные стихи на давно изжившие себя темы, заверения в вечной любви и приглашения, которые мне не нужны, - его голос был мрачным. - К счастью, я получаю их только в это время года.
Хиромаса рассмеялся.
- Женская привязанность мимолетна, как цветение вишни.
- Не только женская.
Смех превратился в кашель.
- Ага, понятно.
Эта реакция, видимо, позабавила Сэймэя и его глаза лукаво блеснули.
- Люди придают столько значения романтической любви, однако, несмотря на это, предпочитают держать ее на расстоянии.
- Не только люди, - поделился Хиромаса со своей винной чашечкой.
Сэймэй наклонил голову, выражая удивление.
- Ты возражаешь, Хиромаса?
- А... нет. Что ты, Сэймэй, - тепло улыбнувшись, Хиромаса поменял тему. - Нарихира ведь писал о цветении вишни?
- Он много о чем писал, - сказал Сэймэй, внезапно напрягшись.
- Сейчас узнаем, смогу ли я вспомнить.
Хиромаса сделал еще глоток и повернул чашечку в ладонях.
- Кажется так:
О, если б на свете
Вовек не бывало вас,
Цветущие вишни!
Наверно, тогда бы весною
Спокойна была бы душа****
- Да, - сказал Сэймэй. Он не двигался, и его лицо стало абсолютно пустым.

Хиромаса не сразу обратил внимание на его реакцию. Когда же он понял, то сел прямо и поставил чашечку для вина на стол так быстро, что даже слегка расплескал ее содержимое на татами.
- Сэймэй...
Ужаснувшись, он посмотрел в сторону мертвой вишни, хотя из этого положения никак не мог бы ее увидеть, потом перевел взгляд обратно на Сэймэя, читая истину в его молчании.
- Ты это сделал?
Не говоря ни слова, Сэймэй поднял глаза и посмотрел на Хиромасу.
- Ты это сделал, - слова получились не громче шепота. - О Сэймэй, ты заставил вишневый цвет исчезнуть.
Едва заметная улыбка. Сэймэй поднялся со своего места и вышел в сад.
Одно длинное мгновение Хиромаса сидел в одиночестве, а потом поднялся и пошел следом. Он нашел Сэймэя рядом с азалией, разглядывающим верхушку вишневого дерева. Подойдя так близко, как он только посмел, Хиромаса спросил:
- И твоя душа спокойна?
- Нет, - мягко ответил Сэймэй. - И теперь она уже не будет цвести.
- Будет, - Хиромаса подошел еще ближе, поднимая руки так, словно хотел положить их на плечи Сэймэя, но не положил. Пока нет. - Она не умерла. Я знаю, что нет.
Сэймэй взмахнул рукой в сторону азалии, проронив несколько мягких глубоких слов. С треском и шелестом роняя листья и цветы, куст уменьшился до обычного размера, полностью открывая взгляду мертвую вишню. Сэймэй сделал еще шаг к дереву, а затем повернулся к Хиромасе.
- Я годами пытался убедить ее жить дальше, но она оставалась мертвой.
Хиромаса преодолел разделяющее их расстояние, его пальцы сжали руки Сэймэя сквозь все слои шелковых одеяний и снова повернули его лицом к дереву. Сэймэй застыл в этом захвате, словно лисица в западне, и Хиромасе пришлось отпустить его, медленно и неохотно.
- Заклинания - это не только слова. Мысли и действия тоже могут ими быть. Ты сам так говорил, - напомнил он. - Позволь мне помочь.
Сэймэй задержал дыхание. Одно сердцебиение он оставался неподвижным, потом поднял руку. Хиромаса поднял рядом свою, соединяя их пальцы. Ничего не произошло, и он почувствовал неуверенность Сэймэя.
- Ты должен захотеть, чтобы она ожила, - прошептал Хиромаса. - Скажи ей.
- Живи, - сказал Сэймэй, и Хиромаса почувствовал толчок магии. Воздух засветился золотом, энергия окружила их и отдача была такой сильной, что Хиромаса не удержался на ногах.
Когда он поднялся, вишня преобразилась. На мертвых черных ветках появились молодые зеленые побеги. Проклевывались и разворачивались почки, и сверкающим белоснежным облаком пробудился к жизни ликующий цвет.
Хиромаса восхищенно посмотрел на дерево.
- Ты сделал это!
Сэймэй кивнул, едва заметно улыбаясь.
- Мы сделали, - когда он поднял голову, его глаза сияли. - Спасибо, Хиромаса. Ты не представляешь... Я думал, что она уже не сможет жить. Я думал...
Он замолчал, потому что слова оставили его, и, резко отвернувшись, поспешил к дому.
Хиромаса улыбнулся. Проходя мимо азалии, он потянулся к вишне и сорвал цветущую веточку, а затем поспешил за Сэймэем.

Пояснения:
*Моно-но аварэ - это особое состояние души, эмоции, которые возникают от созерцания природы. Тяжело сказать точно, что именно это за эмоции, но в них должно быть восхищение, принятие и малая толика грусти.
**Мицумуси - девушка-бабочка, которая прислуживает Сэймэю.
***Хэйан-кё - столица, расположенная на месте нынешнего Киото.
****Стихи - Аривара Нарихира, Кокинсю 1.53 (имя переводчика, к сожалению, не нашла)

@темы: арт, Абэ но Сеймей, рисунки, фанфики, оммёдзи

---

Лисенок

06.12.2011 в 13:11

Пишет  Northern Fox:

Лисенок
Название: Лисенок
Автор: glitterburn
Переводчик: koudai
Бета: Northern Fox
Иллюстрация: Northern Fox
Разрешение автора: получено
Пейринг: Минамото но Хиромаса/Абэ но Сэймэй
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Описание: Хиромаса решает приручить лисенка
Другие фики этого цикла: Моно-но аваре и Луна отражалась в воде

Хиромаса нашел лисенка у маленького ручья, который протекал через его сад. Стоял шестой месяц; было уже достаточно жарко для сверчков, которые начали искать убежище в стенах дома. И достаточно жарко для красавиц, которые переоделись в тонкие, ничего не скрывающие одежды. Но еще недостаточно жарко для того, чтобы придворные начали свой ежегодный переезд в летние дома на озере Бива.

Для лисенка, впрочем, было уже даже слишком. Хиромаса присел на корточки рядом с красновато-коричневым комочком меха.

Солнце жгло ему спину сквозь два стоя тонкого шелка.

Как же жарко должно быть малышу в его меховой шубе!

Хиромаса видел, что животное едва дышит, глаза лисенка были закрыты, а тело распласталось по земле.
Он даже не дернулся, когда человек оказался так близко.

Хиромаса протянул руку и коснулся его. В этот момент появился старший садовник с мешком в руках. Он остановился рядом и несколько секунд озабоченно хмурился, прежде чем вспомнить о приличиях и поклониться.
- Мой господин, - сказал садовник, - пожалуйста, позвольте мне избавится от этого животного.

- Он заболел. Надо ему помочь, - Хиромаса не пошевелился, потому что его тень как раз закрывала лисенка от солнца.

- Но это лиса, господин!

Садовник приблизился еще на шаг, протягивая мешок.

- Лисам не место у людей. Они должны жить в лесу. Лисица в саду… пойдут разговоры, господин, простите меня, но ведь точно пойдут.

- Какие разговоры?

Хиромаса погладил лисенка. Его рыжая шерстка была горячей, словно огонь.

- Бедняжка, - пробормотал он. - Я должен забрать тебя туда, где прохладнее.

Лисенок открыл блестящие зеленые глаза и оскалился, но он был слишком слаб, чтобы возражать. Это еще больше смягчило сердце Хиромасы, и он поднял животное, удобно устраивая его на руках.

- К нему нельзя прикасаться, господин! – вскричал садовник, размахивая мешком. - Надо вынести его на улицу, чтобы мать вернулась и забрала. Позвольте мне сделать это, господин, и я помолюсь Инари* за его здоровье!
Хиромаса улыбнулся лисенку.

– Если тут появится мама-лисица, я его немедленно отпущу. Но до тех пор, позабочусь о нем сам.
Садовник издал неопределенный звук.

- Они должно быть все тут... вся семья, где-то под домом. С вашего позволения, господин, мы все обыщем.
- Очень хорошо, так и сделайте.

Хиромаса осторожно поднялся на ноги. Лисенок повернул голову, устроился поудобнее и вздохнул. Он не казался недовольным, только усталым.

Очень аккуратно Хиромаса занес лисенка в дом, в одну из прохладных затененных комнат. Он выбрал свой кабинет, хорошо проветренный и окуренный розовым ароматом, и там устроил свою ношу на мягком зимнем кимоно цвета незрелой ежевики.

Лисенок спал. Хиромаса смотрел на него, неуверенный, что следует делать дальше. Вернется ли его мать, как говорил садовник? Есть ли у него другие родичи? Ему казалось, что лисы должны поддерживать друг друга. Наверняка кто-то из их семьи заметит, что лисенок пропал, и отправится на его поиски.

Может быть, действительно не стоило его забирать.

Может быть, стоит отнести его обратно.

Неуверенность вытесняла радость от хорошего поступка и оставляла чувство вины. Его настроение становилось все хуже, пока, наконец, не появилась одна замечательная идея.

Он спросит Сэймэя. Сэймэй знает все.

Оставив лисенка, Хиромаса подошел к столу, чтобы приготовить кисть и чернила. Некоторое время он потратил на то, чтобы выбрать подходящую случаю бумагу и на размышления о том, стоит ли включать в письмо небольшое стихотворение. Наконец, напомнив себе о том, что Сэймэй никогда не обижался на краткость посланий, он ограничился тем, что в нескольких словах описал ситуацию и попросил помощи. Свернув письмо, он позвал слугу и отправил его к Сэймэю.

После этого оставалось только ждать. Он налил себе вина и принялся любоваться спящим лисенком. Полбутылки спустя слуга вернулся с пустыми руками.

- Он не написал ответа? - удивленно спросил Хиромаса.

Слуга низко поклонился.

- Госпожа-хозяйка сказала, что господина Сэймэя срочно вызвали в Такахаму. Госпожа пообещала передать ему ваше послание как можно скорее.

- Ясно, - Хиромаса постарался скрыть разочарование. - Ну тогда… Это все.

Слуга ушел, а неуверенность Хиромасы вернулась. Лисы не домашние животные. Глупо пытаться удержать их в доме. Он почти убедил себя в том, что лисенка надо вернуть обратно в сад, когда тот проснулся и тихонько заскулил.

Хиромаса бросился к нему и упал на колени. Он громко позвал слуг, и вскоре те уже несли воду, рис и рыбу.
Хиромаса собственноручно накормил и напоил лисенка. Тот ел очень аккуратно, подбирая каждую крошку, и тыкался прохладным носом в ладонь. Поев, лисенок поджал ушки, сладко зажмурился и устроил голову на коленях Хиромасы, окончательно покоряя сердце последнего.

Внезапно сзади раздался какой-то шум, и, повернув голову, Хиромаса увидел, как на стол опускается листок белой бумаги Митинокуни. Со вздохом уложив лисенка обратно на кимоно, он подошел к столу - на листе возникали быстрые строчки, написанные, без сомнения, почерком Сэймэя.

Мицумуси передала мне твое письмо, - читал Хиромаса.
С чего тебе в голову пришла мысль, что я должен знать, как лечить лисят? (Нет, не отвечай – вопрос был риторическим). Если животное не ранено, оставь его снаружи. Либо мать заберет его, либо природа позаботится о нем сама.

- Сэймэй, это жестоко, - прошептал Хиромаса.

Ты сейчас думаешь, что это жестоко, - Хиромаса не смог сдержать улыбки, - но ты забыл о последствиях, о том, что будут говорить, если ты свяжешься с лисицей. Достаточно уже и того, что тебя осуждают за дружбу со мной, и только твоя исключительная репутация защищает тебя от насмешек. Поселить же лисицу в собственном доме - это совсем другое дело. Исход не понравится никому из нас.
Так что отнеси ее обратно в сад. Твоя доброта безгранична, но не стоит тратить ее просто так.
Когда будешь писать ответ, пиши на обратной стороне этого листа, и я получу его немедленно.
Сэймэй.

Хиромаса перевернул лист и задумался. Прока он размышлял, лисенок поднялся со своей импровизированной постели.
Он сосредоточенно переставлял лапы по деревянному отполированному полу и неуверенно покачивался при ходьбе.

Хиромаса умиленно смотрел, как лисенок приближается к нему, и, бросив письмо, потянулся, чтобы погладить. Лисенок перевернулся на спину, словно собака или кошка, и доверчиво подставил светлый животик. Хиромаса улыбнулся еще шире. Он гладил мягкую шерсть, рассматривая лисенка.

- Хммм… значит ты у нас мальчик…

Внезапное подозрение заставило его опять посмотреть на письмо Сэймэя.

Может ли быть, что?.. Нет. Конечно, нет. Но даже сама мысль о подобном заставила его покраснеть.

Смущенный, он убрал руку с мягкого живота и снова перенес лисенка на кимоно.

* * *

Следующие несколько дней Хиромаса соблюдал ката-ими** и не покидал дома.

Обычно в такое время он приглашал друзей, которые скрасили бы скуку, но теперь у него не было настроения пить и веселиться.

Единственный человек, которого он хотел бы видеть, уехал в другую провинцию – или, по крайней мере, утверждал, что уехал, - поэтому Хиромаса проводил свои дни с лисенком.

Тот быстро выздоравливал и на следующий день уже ничуть не был похож на беспомощное существо, найденное возле ручья в саду.

Хиромаса выбирал для него самые вкусные кусочки и в благодарность лисенок позволял ему вычесывать свою шкурку, которая теперь блестела медно-рыжим.

Они развлекались тем, что детеныш охотился за рукавами или плащом Хиромасы, или перебрасывались тканевым мячом, скрученным из старой одежды.

Делать это было веселее всего в саду – Хиромаса либо катил мяч по земле так, чтобы лисенок мог его поймать, либо они вдвоем подбрасывали мяч в воздух, словно играя в кэмари***.

Хиромаса не мог вспомнить, когда в последний раз он так веселился.

Иногда на его глаза попадалось письмо от Сэймэя, все еще ожидающее ответа. Но он всегда отводил взгляд и смотрел на лисенка, не в силах забыть, кем на самом деле может оказаться этот малыш.

Конечно, он не знал, как такое возможно и зачем Сэймэю это нужно, но ничего не мог с собой поделать.
Он ведь часто обманывал Хиромасу при помощи сикигами, так?

Почему бы для разнообразия ему не превратиться в лисенка?

Как бы там ни было, они всегда были на одной стороне. Даже если это было всего лишь поводом не отказывать себе в удовольствии.

После одной из особенно утомительных игр с мячом Хиромаса и лисенок вернулись в кабинет, чтобы отдохнуть, а, может быть, после пары чашечек вина, и подремать.

Они устроились на груде зимней одежды, Хиромаса на спине, а лисенок - довольно свернувшись у него на животе. В комнате пахло мускусом и солнцем.

Хиромаса улыбнулся, зарываясь пальцами в мягкий рыжий мех.

И спокойно уснул.

* * *

Проснулся он, когда что-то громко разбилось - вскочил и увидел на полу осколки китайской вазы, сломанные цветы и огромную лужу. С ужасом он посмотрел вокруг – в комнате царил беспорядок. Лакированные ножки стола были покрыты отметинами от зубов и когтей. Его письма были разбросаны, и часть из них промокла в воде из вазы. Деревянные коробочки с писчими приборами - расцарапаны. Занавески разорваны в клочья, жалюзи сломаны, а на полу, в самом центре, лежала кучка темного помета.

Хиромаса вскочил. Он призвал все проклятия, которые только мог вспомнить, на голову лисенка, который гордо стоял посреди комнаты.

Пребывая в ярости, он попытался схватить виновника беспорядка.

Лисенок укусил его – резко и болезненно. Хиромаса вскрикнул и отпустил его.

Лисенок выскочил в сад и Хиромаса, прижимая укушенную руку к груди, побежал следом. Конечно, в саду уже никого не было.

Злость ушла, оставив после себя горькое разочарование.

Вернувшись в комнату, он еще раз осмотрелся, и хотел было позвать слуг. Но нет... он сам виноват в случившемся, потому что упрямо позволял лисенку заходить в дом. Никто не должен об этом знать.

Вздохнув, Хиромаса попытался спасти хотя бы письма - мокрые он относил на веранду сушиться, а сухие складывал обратно на стол. Только письмо Сэймэя ни на миллиметр не сдвинулось со своего старого места. Решив, что кто-то должен его пожалеть, Хиромаса все-таки взял кисть и написал:
Лис укусил меня.

Ответ появился почти сразу же. Лисы кусаются. Не говори, что не знал.

Хиромаса покраснел. Он почти услышал укоризненный голос Сэймэя.

Снова взяв кисть, он написал:
Он оказался очень непослушным. И неблагодарным. Я кормил его, играл с ним и разрешал ему спать в моей постели. А он отплатил мне беспорядком и укусом. Разве не я пострадавшая сторона, Сэймэй?

Несколько секунд и ответ:
Ты пострадавшая сторона? Мой дорогой Хиромаса, неужели ты ожидал приручить дикое животное при помощи нескольких добрых дел?

Хиромаса сомневался, следует ли писать то, что он написал:
Раньше это работало.

Дописав последний иероглиф, он даже испугался - слишком прямо было сказано. Затаив дыхание, он ждал ответа.
И ждать пришлось дольше, чем раньше.
Ох, Хиромаса…Не все, что ты приручил, было изначально таким диким.

- Ох, Сэймэй, - несмотря на беспорядок и больную руку, Хиромаса широко улыбнулся. -Таким и было…


* * *
Ката-ими сняли следующим утром, и жизнь Хиромасы вернулась в привычную колею. Он проснулся во время третьей стражи часа Дракона, позавтракал и надел придворную одежду.

Лисенок не вернулся, и дом казался пустым.

Хиромаса потянулся к своей шляпе, чтобы поправить ее, и заметил, что следы от укуса почти исчезли. Детеныш был еще слишком маленьким, и его зубам, хоть и уже достаточно острым, не хватало силы. Хиромаса вздохнул. Наверное, после того, как он сделает во дворце все необходимое, ему следует пойти в храм Инари и помолиться за всех потерянных лисят в столице.

Ему сообщили, что повозка готова. Уже собираясь забраться внутрь, краем глаза он заметил рыжий всполох и остановился. Из-за клумбы с белыми анемонами важно вышел его лисенок.

Он сам удивился, насколько его порадовала эта встреча, и поспешил сказать:

- Извини, что напугал тебя. Я не собирался кричать.

Лисенок остановился, лег на землю и положил голову на лапы – он выглядел так виновато, что Хиромаса рассмеялся.

- Все хорошо. Я тебя прощаю, если ты прощаешь меня. Я был неправ, когда пытался тебя приручить. Я не жалею об этом, но все равно, мне не стоило пытаться.

Лисенок сел и тявкнул.

- Тебе нужно уходить, - Хиромаса забрался в повозку и снова серьезно посмотрел на лисенка. – Твоя семья беспокоится о тебе.

Еще одно тявканье, потом лисенок развернулся и скрылся из виду.

Настроение Хиромасы значительно улучшилось.

Он оставил повозку у ворот Судзаку, собираясь проделать оставшийся путь налегке и насладиться легким ветерком.
Стражники отдали честь, но смотрели они куда-то за его спину.

Хиромаса обернулся, чтобы посмотреть, что привлекло их внимание, и обнаружил на дороге, прямо у ног, своего старого приятеля.

Когда лисенок понял, что его заметили, он радостно запищал и подобрался еще ближе. Стражники переглянулись, затем кинулись было ловить незваного гостя, но столкнулись друг с другом на полдороги. Пока они пытались разойтись и собирали выпавшие из колчанов серебристо-черные стрелы, лисенок проскочил ворота и приглашающе посмотрел на Хиромасу.

Решив, что не стоит больше привлекать к себе внимания, Хиромаса быстро миновал ворота и поспешил к Палатам Совета.

Лисенок бежал за ним, радуясь новому развлечению.

Хиромаса пытался шепотом уговорить его идти домой, но он только останавливался и вопросительно смотрел своими огромными зелеными глазами.

А когда Хиромаса отворачивался, как ни в чем не бывало бежал следом.

Через некоторое время Хиромаса с удивлением обнаружил, что идет гораздо быстрее, чем положено вельможе его ранга. И, более того, он уже запыхался и растрепался настолько, что показаться в таком виде перед Советниками было бы просто неприлично.

Тогда он обернулся снова, чтобы разобраться хотя бы с лисенком, и обнаружил, что уже привлек к себе массу нежелательного внимания.

Дамы, вельможи и слуги всех рангов переговаривались за его спиной, едва приподнимая веера, чтобы скрыть смех.
Решив, что все эти люди хотят поиграть, лисенок побежал к ним.

Какая-то дама вскрикнула, когда он оказался слишком близко к ее шлейфу.

Кто-то бросил камень, но лисенок ловко отскочил.

Он вернулся обратно к Хиромасе и спрятался за его спиной, к смущению последнего. Он вспомнил предупреждение Сэймэя, но было уже поздно.

Лучшее, что можно было сделать, это попытаться увести лисенка из дворца, пока кто-то из старших вельмож не увидел их вместе.

Он опустился на корточки и как можно тише спросил:

- Ну, чего ты хочешь? Поесть? Попить?

Лисенок отрицательно помахал головой и тявкнул.

Потом схватил Хиромасу за рукав и потянул. Он хотел играть, и придворные обязанности его мало волновали.

- Я не могу, - ответил Хиромаса. - Мне очень жаль, но я не могу. Не сейчас. Давай позже.

И в этот момент их заметил Советник Сукэнари.

- Добрый день, господин Хиромаса, - сказал он с хитрой улыбкой, и добавил, переводя взгляд на лисенка. - Господин Сэймэй. Давно не виделись.

Толпа придворных радостно засмеялась.

Щеки Хиромасы вспыхнули от унижения.

Он подхватил лисенка на руки и зашагал прочь, стараясь держать спину как можно прямее. Казалось, что зверек почувствовал его состояние и смирно сидел всю дорогу до ворот Тайкэн, а там вывернулся из рук и убежал. Хиромаса просил его остаться, но тот даже не оглянулся.

Он немного постоял у ворот, глядя в ту сторону, куда убежал лисенок, а потом вернулся к своим делам.

* * *

Два дня спустя Сэймэй вернулся, и сразу навестил Хиромасу в его дворцовых апартаментах. Скандальную историю с лисенком все еще обсуждали, но умы придворных уже занимали более свежие слухи.

Хиромаса был этому рад. С тех пор, как ему пришлось возобновить свои придворные обязанности, он чувствовал себя не в своей тарелке, и визит Сэймэя был очень кстати.

- Лисенок убежал, - говорил Хиромаса, поглядывая, как Сэймэй садится ближе к веранде и поправляет жалюзи. - После того случая во дворце он не вернулся ко мне домой. Я приказал слугам обыскать сад, но они никого не нашли. Наверное, он все-таки добрался до леса.

- Хорошо.

Сэймэй распечатал привезенную в подарок бутылку вина и наполнил две чашечки.

- Мне он нравился, - пожаловался Хиромаса.

- Он был диким животным, - Сэймэй пододвинул Хиромасе его вино. - Ты ожидал от него слишком многого.
Когда Хиромаса потянулся к чашечке, его пальцы на одно сердцебиение соприкоснулись с пальцами Сэймэя.
Они выпили.

- Вообще-то, - улыбнувшись, заметил Хиромаса, - я подозревал, что лисенок - это ты.

-Я? - с выражением оскорбленной невинности на лице Сэймэй отставил вино.

- Конечно, я ошибался…

- Конечно, - Сэймэй поправил рукава. - Должен сказать тебе, Хиромаса, что если бы я решил тебя обмануть… если бы мне пришло в голову притворятся животным, чтобы пробраться в твой дом и твою постель…

- Что, само собой, ничем бы не помогло, - сказал Хиромаса.

- Если, - продолжил Сэймэй, игнорируя собеседника, - если я решил бы таким образом посмеяться над тобой, мой драгоценный Хиромаса, я бы никогда не выбрал для этой цели какую-то рыжую лису.

Хиромаса кивнул, а затем спросил, так равнодушно, как только мог:

- Просто ради интереса, а кого бы ты выбрал?

И Сэймэй поднял свою чашечку, чтобы скрыть улыбку.

- Неужели непонятно? Конечно белую!

_________________________________

*Инари – богиня/бог много чего, но в том числе покровительница лис

**Ката-ими – табу направления. Чаще всего накладывается на несколько дней, когда какая-то дорога признается опасной или неблагоприятной. Исходя из текста невозможно понять, почему дорога к замку императора была неблагоприятной для Хиромасы, возможно именно из-за найденной лисицы.

***Кэмари – хэйанский футбол. Главная цель игры - не дать мячу коснуться земли.

@темы: арт, Абэ но Сеймей, рисунки, фанфики, оммёдзи

---

Хао и Йо

Они волшебны *_*



twitter.com/cotorico34/status/38329147366533529... - источник

@темы: Хао Асакура, Йо Асакура, арт, рисунки

---

Хао Патч

Продолжаем сходить с ума по Хао Патчу. Вот и мое творение.

Hao Patch by ~AsakuraHao85 on deviantART

Эх, еще б кто-то начал писать фанфики нормальные про него...

@темы: Патчи, Шаман Кинг, арт, рисунки, Хао Патч, мой арт

---

Мечты

27.08.2013 в 18:53

Пишет  Джороно:

Я просто оставлю это здесь... *восхищенно*


Мечта из детства - купить себе настоящую катану, а после - научиться обращаться с ней.
Когда-нибудь я ее обязательно куплю))